ИМЯ ВО СПАСЕНИЕ

Тернии, сквозь которые прошёл сороковые военные годы ариэльский ветеран Фёдор Суперфин, достаточно подробно описаны в книгах «Словно в одном батальоне» и «Ариэльцы из сорок первого». Вся его ратная эпопея словно бы хождение по лезвию бритвы.

   Есть резон повторить здесь, что рассказ нашего земляка о своих мытарствах имеется в фонде Спилбелга, где хранятся показания 50.000 жертв Холокоста.

Документы Фёдора Суперфина хранятся и в знаменитом музее Яд Вашем. Это отличает его от многих ветеранов Второй мировой.

     Одна из особенностей военной эпопеи Фёдора состоит в том, что в годы войны ему пришлось … поменять имя. И это наверняка спасло ему жизнь. Если бы в ряде ситуаций он назвал то имя, которым был наречен, его сегодня скорее всего просто не было бы на этом белом свете и не было бы. На этой странице славного фотоснимка, где репатриировавшийся в Израиль участник войны сфотографирован с любимой женой Хаей.

     Как же получилось, что начав войну с именем Хони, герой этого материала вернулся после победы Фёдором Суперфином? Об этом лучше всего может рассказать он сам.

   - Это случилось, когда я, будучи раненным, оказался в окружении на территории Винницкой области, захваченной врагом. Немцы уже отступали, и их гнали довольно быстро. Меня в это время ранило: плечевое ранение навылет. Недалеко был медпункт. Мне там была оказана помощь, но оттуда надо было уходить. Уходить, как говорится, на все четыре стороны. Мне была написана справка, что я иду с излечения домой. Вот в этой справке и появилось впервые моё имя – Фёдор. С еврейским именем Хони я бы скорее всего погиб.

   Это стало ясно очень быстро. В одной из деревень была немецкая комендатура, где мне надо было получить пропуск, аусвайс. Со мной шли двое украинцев, у них не было. А я же еврей. Приготовился к худшему. Думал: если это обнаружится, вцеплюсь в горло коменданта и – будь что будет. И вот захожу. За столом квадратная морда коменданта, рядом с ним лежит овчарка. Он по-немецки спросил, как меня зовут. Я понял (идиш знал с детства), но сделал вид, что ровным счётом ничего не понимаю. Находившийся тут же солдат на ломаном русском перевёл вопрос. И я ответил – Фёдор. Спросили фамилию. Говорю – Суперфин. Он: энглиш? француз? юдэ? Я ответил: белорус.

- Вайсрус,- повторил комендант одобрительно, шлёпнул на документе печать и даёт мне. Я сказал спасибо и ушёл.

   Так Хони Суперфин стал окончательно и бесповоротно Фёдором Суперфином. И это спасло его от гибели в те страшные годы. Пожалуй, и не только в те. Ему ведь и сталинского ГУЛАГА удалось избежать. Чудом, но удалось.

     Леонид Ветштейн, пресс-секретарь комитета ветеранов г. Ариэль.